Агроэкология может стать нашей новой продовольственной системой

Корпорации опасаются потери прибыли, но отказ от химикатов в сельском хозяйстве будет неизбежен, чтобы спасти нашу живую планету.

Сегодня мы находимся под постоянным давлением оптимизации: наши тела, то, как мы работаем и как мы производим пищу. Единообразие является правилом вместо разнообразия. Но этот промышленный способ интенсивного производства продуктов питания убивает нашу живую планету и запирает людей в нищете. Пришло время для радикального перехода к устойчивому сельскому хозяйству.

Так что же беспокоит нас в том, чтобы быть полностью устойчивым в нашем сельском хозяйстве? Это отсутствие политического консенсуса в отношении того, что на самом деле означает устойчивое сельское хозяйство. Эта двусмысленность создает пространство для «зеленого камуфляжа» (greenwashing) интенсивного земледелия, подавляя и неверно используя альтернативные подходы, такие как агроэкология.

Низкая продуктивность является распространенным аргументом, используемым против агроэкологии, но все больше данных в исследованиях доказывает ее потенциал для повышения урожайности без каких-либо химических добавок.

Неустойчивость

Правда в том, что радикальный агроэкологический путь представляет собой угрозу для главного бизнеса агрохимических корпораций – опасения, которые стали очевидны на организованном корпорациями Саммите ООН по продовольственным системам (UNFSS) в сентябре 2021 года. Рано или поздно интенсивное сельское хозяйство будет поставлено на колени, потому что его грязное прошлое, наконец, настигнет его.

Вместо того, чтобы спорить о том, какие методы ведения сельского хозяйства могут считаться «устойчивыми», мы должны начать объяснять, какие методы являются неустойчивыми и почему они наносят дополнительный вред людям и нашей живой планете.

Проще говоря, все методы, основанные на внешних или токсичных химических воздействиях, такие как удобрения, пестициды и гибридные семена, тяжелая техника, основанная на сжигании ископаемого топлива, крупномасштабное выращивание монокультур и высококонцентрированное животноводство, являются неустойчивыми.

Многие исследования подтверждают, что эти промышленные методы ведения сельского хозяйства были основными причинами ускоренной утраты биоразнообразия и отравления природы с момента их появления в 1960-х годах.

Именно генетическое разнообразие делает продовольственные системы устойчивыми к таким факторам, как вредители, патогены, экстремальные погодные условия и изменение климата. Можем ли мы позволить себе продолжать разрушать иммунную систему нашей живой планеты неосознанно, если мы все еще можем восстановить ее?

Химикаты

Каждый год мир теряет около 24 миллиардов тонн плодородной почвы. Широкое использование минеральных удобрений является основной причиной такого шокирующего истощения почв. Для производства одной тонны аммиака (азотных удобрений) требуется одна тонна природного газа, а это значительное количество ископаемого топлива.

Применение азотных удобрений также приводит к выбросам закиси азота (N2O), парникового газа, наносящего ущерб климату в 310 раз больше, чем двуокиси углерода (CO2).

Ежегодно в промышленном сельском хозяйстве применяется более четырех миллионов тонн химических пестицидов для уничтожения сорняков и вредителей сельскохозяйственных культур. Но побочный ущерб природе, такой как смертность насекомых, кажется, не имеет большого значения.

Основные опылители, такие как пчелы, теряют чувство навигации, а шмели — обоняние. Гербициды также уничтожают не только целевые сорняки, но и все близлежащие растения. Некоторые пестициды, которые десятилетиями запрещены в Европейском союзе (ЕС), все еще применяются в других частях мира.

Гринвошинг

До сих пор серьезные шаги по отказу от этой деструктивной модели промышленного производства продуктов питания продвигаются черепашьими темпами. Сильное политическое влияние со стороны корпораций, инвесторов и тех людей, которые получают выгоду от продажи химических материалов, оттягивает наступление реальных изменений.

Взгляд на решения, которые были предложены на UNFSS и Климатической конференции ООН (COP26) в 2021 году, подтверждает их сопротивление отказаться от идеи превратить эти кризисы в капитал.

Что бы ни называлось климатически оптимизированным сельским хозяйством, экологически положительным производством, цифровым сельским хозяйством, регенеративным сельским хозяйством или углеродным сельским хозяйством, в конце концов, все они являются одними и теми же, «более зелеными» версиями интенсивного земледелия.

Представленные как «природные решения» (Nature-based solutions – NbS), они по-прежнему нацелены, прежде всего, на повышение производительности без отказа от выгодных химических добавок.

Производительность

Возмущение США против стратегии устойчивого развития ЕС «от фермы к столу» (Farm – to – Fork – F2F) на встрече министров сельского хозяйства G-20 в сентябре 2021 года свидетельствует об опасениях агрохимических корпораций потерять прибыль.

По их логике, стратегия ЕС может привести к массовым потерям производительности и, следовательно, к еще большему глобальному голоду. В UNFSS США также использовали этот аргумент, чтобы собрать сторонников для своей коалиции «Устойчивый рост производительности для продовольственной безопасности», которая должна противостоять целям ЕС в области устойчивого развития.

Такие могущественные альянсы отвлекают внимание и затягивают процессы принятия крайне необходимых решений.

На самом деле, стратегия F2F делает важный шаг против интенсивного сельского хозяйства, сократив на 50% использование пестицидов и избыточное удобрение как минимум на 20% к 2030 году при одновременном увеличении органического земледелия на 25%. Неудивительно, что исследование США, которое использовалось для ослабления политики F2F, не включало переход к безхимическим производственным системам.

Смена власти

Агроэкологию часто топят в котле рыночных «природных решений» поскольку их фундаментальные различия в применении и влиянии не признаются официально. Нет недостатка в хороших отчетах, практиках или исследованиях, но нет политической воли, необходимой для радикального изменения.

Потому что агроэкология — это не только переход к экологически безопасным методам выращивания, но и переход власти от крупных агрохимических корпораций к небольшим сообществам, которые составляют 70% голодающих в мире. Таким образом, он перестраивает сельскохозяйственные системы, «перераспределяя производимое богатство и возвращая контроль» небольшим сообществам.

Агроэкология повышает устойчивость сельскохозяйственных культур к климатическим шокам и максимизирует биоразнообразие за счет методов диверсификации, например севооборота, совмещения культур и смешанного земледелия. Она заменяет химические вещества комплексными методами борьбы с вредителями и сорняками и перерабатывает отходы для долгосрочного плодородия почвы.

Она реализует право человека на продовольствие и питание для малых сообществ, освобождая их от жесткой зависимости от дорогостоящих химикатов, то есть от логики и структуры промышленного сельского хозяйства, которые часто удерживают их в спирали бедности.

Более того, агроэкологические фермы сохраняют производительность с течением времени, потому что они поддерживают работоспособность своих систем жизнеобеспечения и по-прежнему хорошо работают в условиях изменения окружающей среды.

В то же время производительность промышленных ферм становится временами менее стабильной, как показывает исследование 2012 года: урожайность интенсивных ферм либо не повышалась, либо стагнировала, либо даже рухнула на 24–39 процентах площадей основных культур во всем мире с 1961 по 2008 год.

Надежда

UNFSS и COP26 в 2021 году снова были чем-то вроде переливания из пустого в порожнее – те же старые и неудачные истории об устойчивом интенсивном сельском хозяйстве.

Но доказательства очевидны: неисправную систему нельзя постоянно перезагружать, пока она не уничтожит себя и всех вокруг.

Борьба с голодом и прекращение климатических изменений связаны не с производительностью, а с перераспределением прибыли, регулированием корпоративной власти и реализацией прав человека.

Эта дилемма продуктивности может быть преодолена, если агроэкология станет новой продовольственной системой.

Скрестим пальцы, чтобы 2022 год принёс новую надежду движениям гражданского общества во всем мире и сделал их голоса за радикальные действия громче.

Astrud Lea Beringer, The Ecologist

Падзяліцца:

Пакінуць адказ

Ваш адрас электроннай пошты не будзе апублікаваны. Неабходныя палі пазначаны як *